Васятка и добрый дух

Жили в одной деревне крестьянка Лукерья с сыном Васяткой. Вот настал Христов день, пошёл паренёк к заутрене да увидел у храма Божьего старичка седенького. Стоит он, бедный, у церкви, подаяния просит. Сам грязный, всклоченный, одёжа на нём в лохмотья превратилась, а лапти почти истлели. Сжалился Васятка над горемыкой, привёл его домой, напоил, накормил, в рубаху чистую переодел да новые онучи дал. Как увидела это Лукерья, разгневалась:

— Ах ты, непутёвый! Мы сами с хлеба на воду перебиваемся, а ты в дом всяких бродяг приводишь!

Только сын ничего и слушать не хочет:

— Не гневайся, маменька! Нам тяжко живётся, но есть и те, кому похуже нашего приходится.

А Лукерья всё не унимается:

— Это где ж такое видано, чтобы отроки неразумные матерей уму-разуму учили! Убирайся вместе с гостем своим восвояси, хлебни нужды сполна!

Хлопнула крестьянка в сердцах дверью да к соседке ушла. Тут старичок голос подал:

— Не ведает, Васятка, матушка твоя, что творит, гнев ей глаза застил. Пойдём со мной странствовать, покажу я тебе, как грешники на том свете мучаются.

— А ты кто ж такой, дедушка, будешь?

— Я – добрый дух, на землю Всевышним послан, чтобы людей от злых поступков уберечь.

Взял Васятка котомку с сухарями да отправился вместе со старичком в дорогу дальнюю. Долго ли они шли, коротко ли, пока не добрались до синего моря. Смотрит парнишка, а на берегу баба стоит, воду из моря черпает да в корыто дырявое переливает. Льёт, льёт, а лохань всё пустая.

— Что это женщина делает? – удивился Васятка.

— Эта крестьянка при жизни молоко водой разбавляла да людям добрым продавала, – отвечает добрый дух. – Вот и наказал её Господь: будет она теперь вечно воду черпать, да так никогда и не вычерпает.

Пошли они дальше, пока не увидели два высоких столба, а между ними ребёнка привязанного. Бьётся малыш головой то об одну жердь, то о другую, плачет, а угомониться никак не может.

— Отчего мальчонка так мучается? – спрашивает Васятка.

— Этот ребёнок за грехи родителей своих расплачивается, – отвечает старичок. – Не могли они дитятко своё в согласии воспитывать, каждый на свой лад подзуживал да подначивал. Скажет мать: «Покажи отцу язык!» Мальчик исполнит. Велит отец: «Покажи матери кулак!» Тот снова выполнит. Вот и страдает теперь, горемычный, словно меж двух огней мечется, покоя себе не находит.

Идут странники дальше, добрались до столба железного. Кашель да стоны из него разносятся, а из всех щелей дым валит.

— Что здесь происходит? – любопытствует Васятка.

— В этом столбе курильщики заточены, – отвечает добрый дух. – Всю жизнь они табаком баловались, вот теперь и мучаются от смрада да копоти.

Ходили они так целый год, насмотрелся парнишка на страдания людские, которые им после смерти уготованы. Всех грешников Васятке жалко, а никому уж помочь не может.

Перед самым Христовым воскресеньем пришли они в хибару заброшенную. Оставил добрый дух паренька одного, а сам на службу вечернюю отправился. Перед уходом наказал он Васятке строго-настрого в окошко не выглядывать. Только не выдержал парнишка: как только тьма на землю спустилась, подошёл он к оконцу и увидел матушку свою, к колесу огненному привязанную. Кричит Лукерья, рвётся, а вокруг неё черти скачут, хвостами машут, лапы потирают, скорую добычу предвкушают.

Вернулся наутро старичок, смотрит, а у паренька глаза зарёваны.

— Почему ты плакал? – спрашивает добрый дух. – Али меня ослушался и в окошко выглянул?

— Да, дедушка, – отвечает Васятка. – Не сдержался я, посмотрел, что за оконцем делается.

— Вот что матушку твою после смерти ждёт, если сердце её не подобреет! Хочешь спасти несчастную?

— Конечно, хочу!

— Тогда подойди к окну и скажи: «Провалитесь, черти, под землю, а маменьку мою отпустите!»

Сделал парнишка так, как добрый дух велел, и тут же страшное виденье исчезло, за окошком солнце взошло, цветы распускаться начали, травка зазеленела.

— А теперь отправляйся-ка ты домой, – говорит старик, – да расскажи матери, что во время странствий своих видел. Убереги её от злодеяний дальнейших да сам не греши!

Поблагодарил Васятка доброго духа и пошёл в родную деревню. А там уж Лукерья все глаза проглядела, сынка своего поджидая. Рассказал ей парнишка всё, как старик велел. Больно уж матушка испугалась, кинулась в церковь грехи замаливать и с тех пор никогда больше злых поступков не совершала.