Бедный волк
В одном густом дремучем лесу жил бедный, невезучий волк. Как он ни старался поймать какую зверушку, догнать не мог: ноги уже не те, глаза плохо видеть стали, а уши слышать. Исхудал, отощал совсем, еле ноги волочит. Пошёл он к Богу просить помощи и покровительства.
— Боже милостивый, смилуйся надо мной, дай мне чего-нибудь покушать, а то совсем пропаду с голоду!
— А что ж ты хочешь-то? – спрашивает Всевышний.
— Да я на всё согласен, что пошлёшь, то и будет мне поживою.
— Вон там, на лугах зелёных, пасётся попова кобыла, можешь её съесть.
Низко кланялся волк, благодарил радостно и потрусил что есть мочи, куда было велено. Закричал издалека в нетерпении:
— Здорово, гнедая, Бог сказал, что я могу тебя съесть.
— А кто ты будешь такой?
— Я волк.
— Да врёшь ты, ты собака.
— Честное слово, волк.
— Ну раз так, то с чего ж начнёшь меня есть?
— Как с чего, с головы.
— Ну нет, так не пойдёт, лучше начни с моего хвоста. Я в это время буду травку щипать, а ты пока дойдёшь до середины, мои бока-то округлятся, стану я ладной да упитанной, вот и закусишь как следует.
— Это ты хорошо придумала, – соблазнился волк и к хвосту сунулся.
А кобыла только того и ждала, вильнула задом да копытом в морду серому со всей силы ударила.
У того аж искры из глаз посыпались! Не поймёт: на этом свете он или уже преставился. А гнедая прочь унеслась – аж пыль столбом из-под копыт.
— Ой-ой, что за голова дурная, ну чего было за горло сразу не схватить? Снова голодным остался, аж живот свело.
Побрёл наш бедолага снова просить помощи.
— Боже милостивый, сжалься надо мной ещё раз, дай хоть немножечко покушать, а то уж пухнуть начал от голода!
— Разве тебе кобылы мало было? – удивлённо спросил его Боженька.
— Да какое там, я не то что не наелся, а еле жив остался: чуть голову мне копытом не проломила.
— Вот горе-то какое! Раз такое дело приключилось, помогу тебе ещё. Иди вон к тому овражку, там сытенький баранчик пасётся, вот его и съешь.
Поклонился горемыка, потрусил за новой пищей, весь аж трясётся в предвкушении, так кушать хочется.
— Здравствуй, баран, Бог разрешил мне тебя съесть.
— А кто ты такой и откуда взялся?
— Я волк из лесу дремучего.
— Да врёшь ты, ты собака.
— Честное слово, волк.
— Ну раз так, то откуда начнёшь меня есть?
А волк-то уже кобылой наученный, отвечает уверенно:
— С головы и начну.
— Это правильно. Только чего ж ты будешь утруждать-то себя, лучше встань вон под тем овражком да пасть раскрой, а я с разбегу и заскочу прямо в рот – тебе и жевать не придется.
Обрадовался волк, что так легко баран согласился, сел на задние лапы да приготовился, аж слюнки потекли.
Разбежался рогатый, со всего размаху и врезал рогами старому дурню по голове. Покатился тот кубарем, только его и видели.
— Наелся досыта! Где это видано, чтобы живое мясо само в рот заскакивало!
Повздыхал, погоревал, да делать нечего, направился в третий раз за помощью.
— Боже милостивый, не прогневайся, пожалей ты меня несчастного, накорми, а то пропаду я с голоду!
— Знаю я, как ты баранины-то отведал. Захотелось легкого хлеба тебе, вот и получил по заслугам! Что с тобой делать! Ступай на дорогу, там мужичок сало потерял. Оно уже никуда не денется, найдёшь – будет твое.
Обрадовался волк пуще прежнего, побежал, даже поблагодарить забыл. Видит: все верно, сало на дороге лежит. Призадумался: «Вот как съем я его, пить захочется, потому как соленое оно. Нужно сначала воды напиться, а потом уж за еду приниматься». Пока ходил к реке, воду пил, вернулся, а сала и след простыл: обнаружил мужик пропажу, вернулся и забрал свое добро. Сел горемыка серый на дороге, лапами за голову схватился, пригорюнился.
— И чего я такой глупый? Кто ж, не наевшись, запивает?
Сидел, сидел, кушать хочется, нет сил терпеть больше. Будь что будет, идёт снова просить подаяние.
— Боже милостивый, помоги, выручай, не дай пропасть с голоду!
— Ох и утомил ты меня! – рассердился Бог. – Нет мне покоя! Ступай на край села, там в грязной луже найдёшь свинью, её и съешь.
Поклонился горе-охотник, побрёл в указанном направлении.
— Здорово, чумазая хавронья, велено мне тебя съесть.
— Ишь прыткий какой! Кто ж ты будешь таков?
— Волк я.
— Врёшь! Ты больше на собаку похож.
— Честное слово, я волк.
— Неужели тебе больше нечего есть?
— Стар я стал, ослабел, не могу ничего раздобыть.
— Ну коли так, помогу тебе, садись на спину мою, повезу в село. Там как раз выбирают начальника, может тебя выберут, тогда будешь сытым всегда.
— Вот и славно, – обрадовался серый, – вези быстрее.
Взобрался на спину свинье, засеменила она ножками, вмиг в деревню доставила. Прибежала да как захрюкает, аж уши заложило волку! Всполошился он:
— Ты чего разоралась, непутёвая, хочешь беды накликать?
— Что ты, это зову я всё население, чтобы быстрее тебя начальником-то выбрали.
Набежал тут народ: кто с кочергой, кто с лопатой, кто с вилам, кто что успел прихватить. Как набросились всей оравою на глупого старого волка, и давай бить чем попало. Били, били, насилу тот вырвался. Еле жив остался.
Отлежался маленько, а кушать-то всё хочется, пуще прежнего, нету мочи терпеть. Снова на поклон отправился.
— Боже милосердный, сжалься надо мной, горемыкою, пошли мне хоть малую толику какой-нибудь еды, а то уж смерть моя недалече.
— Снова ты, окаянный, никак от тебя не избавлюсь! Хорошо, помогу, но уже в последний раз, больше меня не беспокой. Ступай по той дороге, что в город ведёт, встретишь там портного. Нападёшь на него и можешь поживиться.
Идет мужичок, посвистывает, песню напевает да по сторонам смотрит, беды никакой не чует. Вдруг навстречу ему волк ухмыляется:
— Здорово, мужик! Приготовься: мне Бог разрешил тебя съесть.
— Да кто ты такой, уж больно смелый?
— Разве не видишь, волк я.
— Ха-ха, а я думал, собака!
— Честное слово, волк.
— Ну раз такое дело, да сам Бог велел, я спорить не буду. Только как же ты меня есть-то будешь? Я большой, а ты вон какой маленький. Боюсь, не помещусь я в тебе. Надобно измерить.
Как схватит серого разбойника за хвост, крепко-накрепко, да как начал локтём его по бокам да по спине охаживать. Бьет и приговаривает:
— Аршин вдоль, да еще один, да еще один…
Так намерил, что бедному волку не то что есть, а и жить расхотелось. Изловчился как-то, дёрнулся со всей силы, аж хвост в руках человека остался. И пустился бежать куда глаза глядят. Встретилась ему стая друзей, таких же серых разбойников.
— Ой, братцы, выручайте! Такая беда со мной приключилась – стыд и срам всей нашей волчьей братии! Надо как следует проучить этого проклятого мужика, чтобы другим неповадно было.
Рассердились дружки, озлобились и погнались гурьбой обидчика искать. Видит портной, беда неминуемая – быстренько на дерево взобрался, аж на самую верхушечку. Волки его обступили, зубами клацают, прыгают, скачут, а достать не получается.
— Давайте сделаем так, – говорит старый волк, – я встану вот здесь, на земле, а вы все на меня, один поверх другого взберётесь. Глядишь и дотянемся до этого хитрого мужичка.
Сказано – сделано. И такая высокая лесенка получилась! Как заорет самый верхний:
— А ну, слезай немедленно, будем тебя есть!
— Ой, волчики-братики, не ешьте меня, пожалейте.
— Ишь чего удумал, что ж мы голодать должны! А ну слезай, кому говорят!
— Подождите, сейчас, дайте хоть напоследок табачку понюхаю.
Достал кисет с махоркой, нюхнул да как чихнет что есть мочи: апчхи!
Показалось тут самому нижнему волку, что портной верхнего меряет и кричит: «Аршин!»
Испугался, задрожал, на коленки упал – все остальные и попадали да сильно ушиблись. Осерчали на нижнего да погнали его прочь. Долго бежали, пока не заблудились, да больше в этой местности и не показывались.
А портной слез тихонечко с дерева, поблагодарил Бога за спасение и домой отправился. Стал жить да поживать и добра наживать. А когда кисет с табаком доставал все глупого волка вспоминал да посмеивался.
